Термез – приграничный городок на юге Узбекистана, сюда в ноябре 1987 г. в учебную часть и прибыл Марс Нафиков из Куянбаево.
Он вспоминает: «Встретил нас Термез по-будничному спокойно. Почти все улицы были пусты, и эта тишина немного угнетала. Вскоре мы въехали на территорию «учебки». Дисциплина в части была не железная – стальная. Дело свое командиры знали отлично. Ежедневно по несколько часов – строевая, огневая и физподготовка, спецзанятия. На отдых и личные потребности – минимум времени, нагрузка – колоссальная. Но вчерашним мальчишкам она была даже в радость – каждый день что-то новое. В армейский ритм вжились быстро и даже не заметили, как пролетели два месяца».
– Тогда мы еще не знали, что нас готовят к переброске «за речку». После «учебки» нас погрузили в военно-транспортный самолет, якобы летим в ГДР. Только перед посадкой сообщили: приземлимся возле г. Кандагара в Афганистане. Дальше акклиматизация и первые боевые выходы. С мая по август 1988 г. в качестве механика-водителя МТЛБ (боевая машина на базе танка) нес военную службу и глотал афганскую пыль, – рассказывает ветеран Афганистана. – Самым тяжелым испытанием были не постоянные обстрелы душманов, их засады на пути движения колонн наших войск, а испепеляющая жара.
– Днем зачастую столбик термометра поднимался до +50. Постоянно хотелось пить. Первые дни после прибытия некоторые оказались в санчасти – выпили много сырой воды. Потом нас научили заваривать верблюжью колючку, отвар из которой хорошо утолял жажду. Но все скучали по настоящему домашнему чаю из самовара, – продолжает нашу беседу еще один воин-интернационалист, кузяшевец Иргали Гиляжитдинов.
Он попал в Афган в начале декабря 1979 г. и пробыл почти год – до ноября 1980 г. Демобилизовавшись, работал в совхозе «Акбашевский» на разных производственных участках: и дояром, и скотником, и механизатором. Некоторое время трудился в областном центре, а сейчас – сотрудник «Здоровой Фермы». С супругой вырастили трех детей, уже внуки подрастают.
– В учебной части все дни похожие. Но у нас любимой была пятница, – рассказывает Иргали, – по мусульманскому обычаю это святой день, йома. Даже самые отъявленные головорезы в этот день совершали намаз, молились и почти не стреляли. Часто теряли друзей. Страшно было провожать в «цинке» ровесника, с которым еще вечером шутил на отдыхе, ел из одного котелка. И, хотя прошло уже много времени, почти ничего не забывается, осталось в памяти навсегда.
Ришат Каримов с детства мечтал об армии и серьезно готовился к службе. В девятом классе занял 1-е место в районных состязаниях по легкой атлетике на 800-метровке, второе – в прыжках в длину. Через год стал самым быстрым в области на трехкилометровой дистанции. Параллельно занимался в парашютной секции и в 1985-м, успешно выполнив все нормативы, получил значок парашютиста. Призван в ВДВ, курс молодого бойца, как и Марс, проходил в Узбекистане. Десантники всегда считались элитой армии, но и нагрузки у них несоразмерно больше, чем в других родах войск.
– Папа часто рассказывал о марш-бросках на 30–50 километров с полной боевой выкладкой. Только терпение, выносливость помогали преодолевать трудности службы, особенно в первые месяцы, – говорит сын ветерана Ильфат.
Десантнику Каримову за время службы пришлось не только сражаться с моджахедами и перекрывать пути караванам с оружием и наркотиками, но и охранять исторические памятники, помогать местным жителям поддерживать порядок в городах и кишлаках.
Об афганском периоде седовласым мужчинам напоминают медали «Воину-интернационалисту», «70-летие вооруженных сил СССР», «От благодарного афганского народа», грамота президиума Верховного Совета СССР «За мужество и доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в ДРА».
Валерий МЕДВЕДЕВ, фото автора.
Добавить комментарий